Иван Тарасов
«Кровью лучших людей оплачен День Победы…»
Серая папка с пожелтевшими конвертами и треугольниками случайно обнаружилась в доме моих родных в деревне Васильки Лихославльского района. Меня особенно тронуло, что передал их мне мой двоюродный брат, известный карельский поэт Станислав Васильевич Тарасов с надеждой на опубликование. Пачка старых бумаг подарила мне встречу через целую эпоху с братьями моей мамы. Они были очень дружны и писали много. Трое — Федор, Иван, Лавр — воевали, четвертый, Василий, приближал победу в тылу.
Разные характеры были у братьев, тысячи километров военных дорог отделяли их друг от друга, но общее в их письмах бросается в глаза сразу: очень скупо они пишут о фронтовых делах. Это и по соображениям цензуры, и от желания ни в коем случае сильно не тревожить родителей. О них, тяте и маме, постоянное беспокойство, к ним обращены самые добрые и нежные слова. И постоянно, в каждом письме слова о грядущей Победе. Удивительно, в этом мои дяди убеждают в письмах, датированных еще 1941 годом. Еще столько надо было испытать до полного разгрома фашистов… Представленные письма – документальны, только чуть сокращены, редактировать их — не поднимается рука.
ИВАН
«Как хочется мстить, душить, уничтожать фашистскую нечисть, особенно когда воочию видишь разрушения городов и слезы мирного населения…»
Это строки из письма Ивана Ивановича Тарасова — моего любимого дяди Вани, «дядечки Ванечки». Я знала его в детстве. Исключительной доброты человек, увлеченный природой, охотой, знающий множество ремесел. Он постоянно что-то мастерил. А еще успешно занимался садоводством. Отличные его яблоки знала вся Максатиха, где он долго работал в отрасли здравоохранения. И во время Великой Отечественной войны большую часть времени он провел в санитарных поездах. География писем: Бологое, Москва, Эстония, Литва…. Закончил войну Иван Тарасов в Германии.
28 декабря 1941 года
«Здравствуйте, мои дорогие!
Поздравляем вас с наступающим новым годом! С годом, который войдёт в историю человечества освобождением народов мира от нацизма и полного разгрома и уничтожения гитлеровцев. Так оно должно быть, так и будет в 1942 году. Нас одели, как я уже и писал, прекрасно. Выдали шубы, меховые жилеты (а я ещё приделал рукава), свитер, тёплое бельё, рукавицы, портянки, валенки, суконное зимнее обмундирование и т.д. Вооружился неплохо. Помимо револьвера, один полковник наш калининский подарил мне пистолет автоматический ТТ, да еще и получил полуавтоматическую винтовку. Ходил на стрельбище. Стреляю прекрасно, 100% попадание. Если встретимся, то только после разгрома фашистов. Кровь за кровь, за один советский трудовой зуб получит много фашистская морда».
31 января 1942 года
«Здравствуй, Устенька!
Напиши, как добрались домой из Калинина, где теперь институт и была ли подготовка к эвакуации, успешно ли? Пиши всё-всё. Главное, напиши как с хлебом, вообще с питанием? Мы ещё плохой и трудной жизни не видели, хотя и были почти отрезаны. Хуже только с квартирами, так как продвигаясь вперёд, трудно найти уцелевшие деревни. Немцы, сволочи, отступая, жгут всё. Но будем жить в землянках. Постараемся быстрее уничтожить их, чтобы некому было уничтожать деревни и так далее».
27 июня 1942 года
«…Ты спрашиваешь о моей должности? Я стал комиссаром потому, что много работал в разных организациях на руководящих должностях. Знаешь, что комиссаров среди медработников очень мало. Коллектив у нас хороший и со мной считаются. Странно, но я нашел возможность чему-то еще и научиться за время войны, ведь не всегда стреляют. Приходится и в резерве сидеть. Занялся верховой ездой, самостоятельно вожу автомашину. Заинтересовался даже ремонтом часов. А что? Пригодится в жизни. У команды создалось мнение: «Наш комиссар умеет все»
Федор, Иван и Василий Тарасовы
26 августа 1942 года
Я чувствую себя здоровым и бодрым. Вчера праздновали день моего рождения, 24 августа исполнилось уже 37 лет. Были в гостях ребята — краснознаменцы, вместе с которыми работали и вместе нас наградили. Как дела в колхозе? Как урожай? Убирайте быстрее, не допуская потерь- очень хлеб будет нужен. Хорошая и быстрая уборка урожая — это тоже есть удар по врагу».
29 сентября 1942 года
Телеграмма: «Сегодня уезжаю на фронт. Гостиницы получил. Спасибо. Адрес сообщу. Здоров. Ваня».
25 мая 1943 года
«Живу ничего. Ты жалеешь, что я похудел и состарился. Это просто на фото… Не так уж и похудел, и не так состарился. Старят усы. Ну, а в части убавления в весе, то килограмм 10-15 потерял. Зато легче ходить стало, а то слишком толст был. У нас совсем лето. Черемуха отцвела почти. Деревья приобрели полный лист. Моя лошадь гуляет на воле. Эта лошадь у меня с первых дней войны. Так с собой и вожу. Взял с одного колхоза – одни кости. Хотели там сдать в салотопку на кожу, а я ее выпросил. Обучил и сейчас это прекрасная лошадь, высокая, красивая. Значится как собственная. Кончим войну, разобьём врага, я тому же конюху возвращу ее».
Телеграмма
25 августа 1943 года
«Здравствуйте, сестра, дорогие папаша и мамаша! Шлю вам привет! Только что прибыл на новое место работы. Сразу решил сообщить вам о своем здоровье. Здоров. Условия здесь похуже, слов нет, но надо испытать эту жизнь на настоящей передовой. Здесь музыки больше».
16 июля 1944 года
«Мамаша, тебя теперь можно поздравить. Ведь согласно Указа Президиума Верховного Совета «Об учреждении медали Ордена материнства» ты должна получить орден 2 степени, как мать, родившая 8 детей. Инна, прочитай вслух этот Указ. Мамаша, все твои дети, включая дочек, работают сейчас на Победу».
29 августа 1944 года
«Ты спрашиваешь о моём ранении? Я же и ранен был всего только два раза, и оба раза легко. Ранена была голова, из-за этого и не писал. Но все это пустяки, а то вы подумаете бог знает что».
7 октября 1944 года
«Здравствуй, Устенька! Живу по-прежнему. Здоров. Сейчас пишу с Волги. А вообще проехал Эстонию и добрался до Латвии. Моя работа больше всё в пути – разъездная..»
2 мая 1945 года
«Мы прибыли в Германию! Исторические Победы Красной Армии, Знамя
Победы над Берлином… Было чего в эти дни выпить, и было за что».
12 мая 1945 года
«Поздравляю вас с Днём Победы! Долгожданный день настал. Теперь можно ожидать, что встретимся все дома у отца и отпразднуем Победу! Сегодня мне вручили Орден Красной Звезды. Это тоже совпало с торжественными днями».
ЛАВР
«Придет другой май, пройдут года, и люди нашей страны да честный народ всей планеты с чувством душевного волнения будут перелистывать календарь с датой 9 мая!»
Лавр Иванович Тарасов
Старые письма… Они дают конкретное, почти материальное ощущение связи с моими родными. Федора Ивановича и Ивана Ивановича я застала живыми, и в их письмах моей маме, написанных до моего рождения, я узнавала знакомые черты характера. Лавра знать не могла. Погиб… Только одна фраза заставила вздрогнуть и почувствовать родное: «Как долго я хранил моток ниток, самых обыкновенных «суровых», который вложила мне мать в карман в 1930 году, провожая меня на станцию…». Я сразу поняла, какие это были нитки, видела такие в доме бабушки — Акулины Федоровны.
Лавр Иванович Тарасов — легендарная личность в большой семье Тарасовых. Говорят, был активным комсомольцем. В своих убеждениях, поступках порой перегибал палку. Рано покинул родительский дом, ушел из родной деревни Васильки. На фото 1930 года он уже в буденовке — красноармеец. А самая маленькая на снимке – моя мама, там ей 8 лет. Это ей, Иустинье Ивановне Тарасовой, учительнице Залазинской средней школы с 1941 года через много лет он будет писать письма, полные доброты и заботы.
Лавр Иванович получил высшее образование, вел научную работу, был в экспедициях в Сибири и на Дальнем Востоке. Серьезно занимался и почвоведением. По некоторым сведениям, обращался к Сталину с программой борьбы с эрозией почв. Во время Великой Отечественной служил на восточной границе СССР, но в активных боевых действиях не участвовал. Переживал по этому поводу. Но вот 8 августа 1945 года объявили войну с Японией, и он успел повоевать, был награжден. А 17 августа старший лейтенант, помощник начальника разведки дивизии Л. И. Тарасов был убит. Погиб героем, похоронен в китайском г. Хайларе, расположенном на границе с Монголией и Россией.
7 октября 1941 года
«Шлю привет из дальнего Забайкалья. С волнением слежу за каждым сообщениями о Калинине. Если тебе доведется чем-нибудь помочь в борьбе против неслыханных в истории человечества злодеев — будь мужественна и непреклонна».
17 октября 1941 года
«Привет, Устя! Привет и твоим подругам. К несчастью, не выполнил я обещания быть в гражданской форме дома в этом году. Объяснения этому обстоятельству ты знаешь, как и все знают. После войны обязательно прибуду к вам».
16 января 1942 года
«Напиши, до какого места от Калинина добрались людоеды-немцы? Если знаешь, что в Калинине — напиши. Меня свой город интересует больше всего. Что там разрушено?»
25 мая 1942 года
«Очень спасибо за письмо! Скажи старикам, о нас нечего беспокоиться, мы сами хозяева своей жизни и спасибо за то, что воспитали нас. Можно гордиться, что столько сыновей могут принять участие в священной войне, и это лучшая оценка их жизни. А наша, пусть даже и короткая, пройдет недаром».
8 июля 1942 года
«Всё время жалею, что давно не пришлось видеть родителей. А кто его знал, что так могло получиться. Вероятно, и у ваших биологов до 22 июня 1941 года не было в классификации вида двуногих зверей, отличившихся теперь в предельной фашистской звериности».
14 сентября 1942 года
«Устя, поздравляю со сдачей госэкзаменов! Что сумела учиться, несмотря на вынужденный перерыв, в возвращенном городе Калинине, это очень хорошо. Много бед наделали изверги, но жизни не остановили».
29 января 1943 года
«Живу я в последнее время с досадой на то, что не удаётся быть ближе к братьям на фронте…»
5 февраля 1943 года
«Ты пишешь, что приходится много работать. Больше некому делать дела ваши — такое время. Работай как родители наши. Отцу бы отдыхать давно пора, а он ещё сбрую чинит…»
23 марта 1943 года
«Вспоминаю с благодарным чувством, как долго я хранил моток ниток, самых обыкновенных «суровых», который вложила мне мать в карман 1930 году, провожая меня на станцию. Я хранил эти нитки 7 лет. Ведь ничего не осталось у меня того, что бы напоминало дом».
26 мая1943 года
«Пишешь, что наши старики ещё состарились. Мне трудновато уже Представить, ведь видел их последний раз в 1939 году. У нас потеплело. Степи приобрели интенсивную зелёную окраску. Уже слышал первый гром. Страшно захотелось хоть раз посмотреть и на свою местность, свою деревеньку и леса свои.
Февраль 1944 года
«…Кругом бескрайние степи, периодично кипящие буранами, такой силы, что, кажется, только добротная шуба и меховая шапка препятствуют проникновению его внутрь. Дни буквально несутся, вот уже скоро и три года в отрыве от своей работы. Самочувствие хорошее, вообще нет привычки болеть, да и обстановка не позволяет расклеиваться. Надо ломать хребет четвероногому произведению органической природы. Чувство гордости при ношении военного мундира. Так и со мной. Ни больше и ни меньше. Как далеки от меня теперь все научные изыскания! Урывками читаю сразу несколько книг. С жадностью читаю и перечитываю Шолохова в газетах, Илью Эренбурга, Гроссмана, поэтическую прозу. Весьма правы в своих произведениях и Толстой, и Эренбург, лучше их и чувствовать нельзя».
9 мая 1945 года
«Пишу в неповторимый день 9 мая 1945 года! Придет другой май, пройдут года, и люди нашей страны да честный народ всей планеты с чувством душевного волнения будут перелистывать календарь с датой 9 мая! Знаю, что в самом нарядном будут выходить на этот праздник девушки и парни, и речи будут, а такого дня уже не повторить. Надо жить в этот день этого года! Только что пришло сообщение о том, что немецко-фашистская армия (точнее её остатки) полностью капитулировали перед Красной Армией. И ожидали этого, в то же время оно явилось неожиданным — так привыкли к безмозглости немцев. Миллионы человеческих жизней нужно было потерять, чтобы добыть этот день! Кровью лучших людей нашего времени оплачен День Победы. Мировая культура добывалось веками, трудом и жертвами человеческих поколений, и сколько требовалось крови и жизней, чтобы ее оградить от двуногого зверя! Если уже этого недостаточно для выродков, оставшихся ещё на некоторых островах, то тем хуже для них. На этом пока кончаю. Поздравляю с первым днём всенародного праздника Победы. Твой брат Лавр».
Это было последнее письмо от Лавра.
А вот единственное, сохранившееся письмо от его сестры. Почему оно оказалось здесь, становится понятно. Письмо вернулось, не застав адресата живым…
14 августа 1945 года
«Дорогой брат! Ведь мы дождались радостного дня: брат Федя вернулся домой. Мама встретила его по дороге в нашем лесу. Она вначале и не узнала его. Счастливее мамы и Феди не было, казалось, никого на свете. Отец встретил его со слезами радости. Родители не верят, что сын их дома, а Федя тоже не верит, что отдыхает на своей постели. Теперь ждём тебя и Ваню. Ваня в конце августа обещает быть дома. А тебя не знаем, когда ждать. Почему ты не писал за этот период? Нет ли новостей каких у тебя? Я летнюю сессию закончила. Теперь вызовут зимой, и третий курс будет окончен. Калининцы живут теперь намного лучше. Бросается в глаза одежда. Открыт магазин, в котором и продукты питания есть, и всё свободно. Очередей нет. На рынке много одежды, мануфактуры. Костюмы мужские 2-5000, а платья дамские, хорошие по 1500- 2000 руб, туфли хорошие — 2 руб, хлеб 35 руб кг. Дешевле стало всё. Завтра я начну косить. Дожди мешают сенокосу. Дня через два-три начнут жать, хотя рожь ещё зеленоватая. Лавр, не беспокойся о нас. Отец поправился. Мама здорова. Будь счастлив. Ждём домой».
В этом же конверте листок, исписанный чужим почерком:
«Здравствуйте, т. Тарасов! Письмо на имя Лавра Ивановича я посылаю вам обратно. Он не застал это письмо лишь на несколько минут. После тяжкого ранения Лавр Иванович умер в госпитале. Погиб он героем. Мы похоронили его в городе Хайларе. Поставлен памятник с флагами русскому офицеру Лавру Ивановичу Тарасову. Мы поклялись в сто раз отомстить за него. Мы идём вперёд и вперёд. Прошу вас сообщить жене и детям, отцу и матери. Семья его не останется без помощи. Жаль Лавра Ивановича, очень жаль, но он погиб смерти глядя в лицо. С приветом, Шунт Михаил».
Подготовила Ольга Суханова